«Обезличенная»

Обезличенность – ощущение имперсональности – слияния с другим. Обезличенность – объективность и беспристрастность. Обезличенность – состояние внутренней отчужденности. Для молодого художника Александры Грановской «обезличенность» – отправная точка всего художественного процесса. Лишь пребывая во сне, аффекты физической и социальной реальности уходят на второй план, позволяя проявиться обезоруживающей, но иногда ранящей честности к самому себе.

Сновидения – это безопасная зона, где компромисс, между потребностью во сне и стремящимися нарушить его бессознательными желаниями, возможен. Сон становится фактическим медиумом видеоарта Грановской: голубые всполохи проекций пробиваются к зрителю, позволяя ему превратиться из стороннего наблюдателя в соучастника сна. Сюрреальность сновидений становится подлинной реальностью, в которой автор проживает полноценную жизнь. Именно во сне происходят открытия, здесь разворачиваются полноценные сюжеты мифического, но при том совершенно знакомого мира Александры. Ощущение фоновой тревожности, сопровождающее взросление, расщеплённость, фрустрация, подсознательное желание и одновременно страх стать незаметной, – всё это формирует нервный и пульсирующий художественный язык Грановской.

Помимо видео, проводниками по мирам сна становятся живопись и графика. Колористика работ может наводить на мысли о мультипликации Миядзаки и эпохепостинтернета, что неслучайно: в поисках истоков структуры собственной идентичности, автор обращается ко всем, кто хоть раз сталкивался с состоянием обезличенности.

Удивительным образом, ещё совсем молодой автор, чётко и ясно иллюстрирует эпоху «взрослых-детей» — уже выросших, но тяготеющих к инфантильности, где наивность сочетается с серьёзностью, а желание побега становится нормой. Как зафиксировал Николай Добролюбов, ценность настоящего художника в том, что самые очевидные несостыковки мира в руках автора становится понятными: «он открывает, что слепой-то не совсем слеп; он находит в глупом-то человеке проблески самого ясного здравого смысла; в забитом, потерянном, обезличенном человеке он отыскивает и показывает нам живые, никогда незаглушимые стремления и потребности человеческой природы, вынимает в самой глубине души запрятанный протест личности против внешнего, насильственного давления и представляет его на наш суд и сочувствие».